Перемены

Ты открывал ночь.
Всё, что могли позволить.
Маски срывал прочь,
Душу держал в неволе.
Пусть на щеке кровь —
Ты свалишь на помаду…

Забавно, насколько эта осень отличается от предыдущей, да и той, что была перед ней… Всем отличается. Словно её проживает совсем другой человек.

Любопытно, что из моей жизни было вырвано два года. Два года, проведенных в коматозном, бесцветном состоянии зависимости от боли. От тонких шрамов на запястьях, от холодных вечеров, бесконечных телефонных звонков друзей. Отвратительное время, от воспоминаний о котором меня передергивает. А что в этом любопытного, спросите вы? Я скажу — то, насколько сильно они меня изменили. Из каждой передряги человек выходит сильнее, чем был, опытнее. А какой стала я спустя два года бесконечного, беспробудного нон-стоп ада? Да хрен его знает. Я сама ещё себя не понимаю, сама пытаюсь копнуть каждый раз глубже, и каждый раз получаю неожиданные ответы на вопросы заданные себе же.  Я научилась носить маски и прятать эмоции.

Сотни чужих крыш.
Что ты искал там,парень?
Ты так давно спишь,
Слишком давно для твари.
Может пора вниз?
Там,где ты дышишь телом,
Брось свой пустой лист,
Твари не ходят в белом!

Пробуждение было совершенно ВНЕЗАПНЫМ и резким. Просто в один из весенних дней я вдруг поняла, что всё закончилось, что всё ещё может быть хорошо. Что жизнь продолжается. Я смирилась с тем, что нельзя изменить, и нашла то, что ещё может приносить мне удовольствие. Я смирилась с одиночеством, и полюбила его. Мы с ним сели, поговорили, и поняли, что мы выживем. Вместе. Мы ведь, в конце концов, всегда были вместе? Нас всегда было двое. Так и останется. Не думаю, что это можно изменить. По крайней мере, мы друг друга понимаем, не раздражаем, не предаём и не бросаем. Целый список плюсов. Я научилась быть одна.

Снова под купол,
Так же скрипя и плача.
Лишь бы до кукол
Взглядом, а как иначе?
Мелко по трубам,
В небо не быть дороге.
Больно и глупо —
Но твари летать не могут…

А я смогу. Я всё ещё тварь. Слово, брошенное мне случайно, надолго прилипло. Но это не мешает мне пытаться летать. Я всё ещё нетвердо стою на ногах после долгого сна, но уже  смотрю на небо. Смешно звучит, но точно. Вот блин, многому приходится заново учится, но это ничего. Это интересно.

Тварь.

Какого-то хрена надежда ещё живёт там, где я её когда-то по глупости пригрела, и точит потихоньку мои невъебенность и пофигизм. Мне её порой очень хочется придушить, но рука не поднимается. Я знаю, что однажды это плохо кончится. Зависимостью от кого-то или чего-то. Опыт показывает, что всё хорошее в итоге вымещается такой же долей плохого, и наоборот.

Тварь.

Да, всё ещё тварь, но уже с ЧСВ. Если я ещё кому-то нужна, если ещё есть люди, которые звонят мне в 3 часа ночи, чтобы поговорить, просто, чтобы услышать от меня, что я с ними, я за них — значит я пока нужна здесь. Если я всё ещё нахожу вещи, которыми могу гордится — значит во мне пока есть смысл. А пока есть смысл — я буду делать то, что мне нравится. В независимости от того, как на это смотрят другие. Презирают ли меня, не понимают, просто обходят стороной… Не важно. Это мой путь. МОЙ. Я сама разберусь, каким он будет, можно, да?  Впервые за долгое время я не «должна», я не «обязана», я просто «могу».

Могу делать то, что считаю нужным, общаться с теми, с кем хочу общаться, быть там, где хочу быть… Может, это и не та свобода, к которой я стремлюсь. Нет, точно не та. Меня ещё многое сдерживает, но это уже и не тот плен, в котором я провела два года. Я не разучилась любить. И наверняка это тоже плохо кончится, но как говорит одна моя хорошая подруга, цитируя Скарлетт:  » Я подумаю об этом завтра». Сегодня важнее то, что мне уже удалось изменить.

И, фиг с ним со всем, однажды я буду летать…

А мы не ангелы,парень.
Нет, мы не ангелы.
Тёмные твари
И сорваны планки,
Но,если нас спросят,
Чего мы хотели бы-
Мы бы взлетели,
Мы бы взлетели.
Мы не ангелы,парень.
Нет, мы не ангелы.
Там, на пожаре
Утратили ранги мы.
Нету к таким
Ни любви, ни доверия.
Люди глядят на наличие перьев.
Мы не ангелы, парень… ©